Патологическое собирательство или мания собирать вещи. Как помочь близкому человеку?

Пока вся страна борется с нелегальными свалками, отдельная категория граждан устраивает настоящие мусорные полигоны в своих домах. Мало кто знает, что привычка окружать себя ненужным хламом — это психическая болезнь, которая развивается, как правило, с возрастом и является разновидностью старческого слабоумия.

Отвращение к потере к накопительству хлама: тонкая грань

Маниакальное стремление людей к хранению вещей. Такой тип расстройства в психологии называют отвращение к потере. Из этой гипотезы следует, что человек выше ценит предмет или услугу, если они находятся в его собственности. Так, вы гораздо выше цените предмет, если он принадлежит именно вам.

Проследить здесь связь с привычкой накапливать вещи несложно. Ведь кому вообще нравится выбрасывать «ценные» вещи? Небольшой совет. Всегда помните об отвращении к потере, когда убираетесь в комнате, и задавайте себе такой вопрос: «Если бы у меня не было этой вещи, мне бы действительно ее не хватало?» В большинстве случаев вы, вероятно, поймете, что вам эта штуковина вовсе не нужна!

Тем не менее, для некоторых ответить на этот вопрос недостаточно, чтобы решить проблему с накоплением вещей. Так, когда стремление к хранению вещей и отказ их выбрасывать достигают некоторой точки, они начинают считаться болезнью. Ее название: силлогомания или патологическое накопительство.

 

Патологическая страсть к хранению вещей: силлогомания

Врачи из американского Института жизни считают, что патологическая страсть к хранению вещей – как старых, так и новых – приобретает масштабы буквально эпидемические. Они предлагают выделить силлогоманию (так по-научному называется «плюшкинство») в отдельную категорию, сделать самостоятельным диагнозом.

Ранее желание хранить все-все, как новые не распакованные вещи, так и газеты-журналы многолетней давности (рваные носки, застиранные детские пеленки, треснутые чашки и погнутые вилки, старые пакеты) относили к проявлению депрессии. Как правило, синдром Плюшкина проявляется после какого-то сильного потрясения, потери близкого человека, когда стремятся сохранить мельчайшие детали, напоминающие о счастливом прошлом.

Чем больше человек хранит вещей (и ожесточенно отбивает атаки близких, которые стремятся избавиться от хлама), тем больше появляется у него проблем. Например, снижается активность в областях мозга, которые отвечают за принятие решений. По сути, больной человек не может решиться не только выкинуть какие-то вещи, но и сменить опостылевшую работу, погрязая в хламе и рутине. Чем только подпитывает депрессию. Наряду с этим развивается страх бедности, иногда мания преследования («Все хотят отобрать у меня мою прелесссть!»).

Кстати, психологи не отрицают того, что силлогомания может передаваться по наследству. Вернее, закладываться еще в детстве. Например, люди, пережившие бедность, голод, привыкшие копить и откладывать на черный день, передают эти черты и своим детям.

Американские эксперты составили шкалу от одного до пяти, определяющие тяжесть заболевания «плюшкиных». Люди, получающие по этой шкале пятерку уже действительно больны – некоторые из них так захламляют свой дом, что для жизни им там не остается места. Они вынуждены спать в гараже или даже в машине. А в доме и подсобных помещениях устраивают склад «необходимых» вещей.

Поэтому американские ученые предлагают сделать силлогоманию отдельным диагнозом и лечить ее должны особым образом.

Что может спровоцировать страсть к накоплению?

Спровоцировать хординг может не только смерть мамы или инвалидность ребенка, но и болезненный развод или даже отселение повзрослевших детей: образовавшуюся пустоту заполняют вещи. Это такой речевой штамп: пустоту заполняют вещи. Но так оно и есть: с вещами и зверями все просто и понятно. Это с людьми трудно и больно. А вещи верны,  вещи предсказуемы, вещи связаны с сентиментальными воспоминаниями. Вещи не обманут, не изменят, не уйдут. Вещи можно контролировать.

В вещах хранимся мы сами: мы, счастливые, в прошлом; наши ушедшие друзья и возлюбленные; наши трогательные, тогда еще маленькие, дети. В них – несостоявшиеся версии нас самих: хорошие хозяйки с кулинарными книгами, мастерицы с начатым вязаньем, домашние мастера с проводами, гвоздиками и досками. Выбросить это начатое вязанье – значит, отказаться от себя-мастерицы, оторвать часть себя. Раздать, выбросить, вынести вещи покойной матери – предать ее память, выбросить маму из своей жизни.

Сначала тебе делается все равно. А потом оказывается, что у тебя просто нет сил и здоровья что-то с этим сделать. Информация принадлежит сайту Рев-Мед

Как вещи отгораживают человека от мира людей?

Постепенно вещи отгораживают человека от мира людей – от  детей, уже повзрослевших, которые уже не могут прийти в гости, спать на своей кровати, сидеть за столом вместе с родителями. От друзей, которых нельзя пригласить. От коллег, от которых скрываешь свою постыдную тайну. Да и покойная мама наверняка не хотела своему ребенку жизни на помойке.

Возвращаться в мир людей все труднее, все стыднее, все больнее. Может быть, поэтому хординг не проходит сам: с годами становится все хуже. И не помогают привычные способы родственного или дружеского давления: возьми себя в руки, выброси, перестань!

Львиная доля этих историй замешана на стыде и вине. И худшее, что тут можно сделать – это стыдить и виноватить хордера, который сразу уходит в глухую оборону. Требовать, чтобы он выбросил хлам. Для него это не хлам – это полезные вещи. Они могут пригодиться, они выгодно куплены по дешевке, они память, они часть его самого. Это он сам – удачливый коммерсант, счастливый покупатель, умелый хозяин. Он художник, садовод, торговец антиквариатом, домашний мастер; это его прекрасное «я» сейчас хотят выбросить вместе со всеми ненаписанными картинами и недособранными велосипедами.

Это его сокровища – спасенные им от жестокого мира палочки и дощечки, которым была уготована смерть на помойке, а теперь они спасены и ждут лучшей участи. В одной из телепередач о хордерах женщина, которую хозяева пообещали выселить из съемной квартиры, где она устроила настоящую помойку,  притащила домой какое-то колесико от детского велосипеда, найденное на улице. «Я спасла его, — сказала она съемочной группе. – Оно валялось там никому не нужное, а я спасла его».

Каждое несчастное колесико, каждый выуженный из лужи плюшевый зверь, каждый притащенный домой облезлый кот – это тоже часть уязвимой, страдающей души хордера. Они ведь не столько брошенные колесики спасают, сколько себя – не замечая, что, полагаясь на вещи, а не на людей, возводят между собой и людьми преграду, преодолевать которую все тяжелее. Но когда близкие начинают – из лучших побуждений, конечно же – кричать, скандалить, выбрасывать вещи, ломать эту преграду, — хордерам кажется, что это им руки и ноги ломают, это часть их самих выбрасывают на помойку.

Вещи затрудняют доступ к электрическим сетям, водопроводу, канализации, загромождают раковины и кухонные поверхности. Починить сломанное становится невозможно – а обычно у хордера и нет на это сил, времени, желания. Он постепенно лишается холодильника, плиты, унитаза, кухонного стола. Его жизненное пространство сводится к кровати или креслу, где он сидит, спит, ест. Плесень, пыль, ржавчина, паутина съедают его богатства. Если он не выбрасывает мусор, в доме заводятся насекомые и грызуны. Антисанитария в доме хордера может стать опасной для жизни.

Как можно помочь человеку, который страдает накопительством?

Первая, как упоминалось, — это когнитивно-бихевиоральная терапия. Это процесс длительный, он требует нескольких месяцев. Психотерапевт помогает хордеру:

  • выяснить, почему он собирает вещи;
  • научиться разбирать вещи и решать, что можно выбросить;
  • научиться принимать решения;
  • взяться за расхламление дома;
  • научиться справляться с эмоциональным напряжением.

Иногда бывает необходима госпитализация. Иногда хордеру нужно несколько лет регулярно посещать терапевта.

Нужна помощь профессиональных организаторов, которые могут помочь рассортировать вещи (оставить – пожертвовать – продать – выбросить) и организовать системы хранения.

Нужна помощь близких: тепло, любовь и забота, которые способны помочь хордеру понять, что именно человеческим теплом, а не вещами, стоит дорожить. При этом важно понимать, что ссоры, ультиматумы, скандалы и принудительное выбрасывание вещей не помогают, а только вредят:  хордер уходит в глухую оборону, отказывается признавать проблему и еще дальше уходит от людей.

Нужна и физическая помощь, потому что и перебирать вещи, и выбрасывать хлам, и ремонтировать дом, и пристраивать животных, и лечить их  – это долгая и тяжелая работа. Здесь нужно или оплачивать помощь профессионалов (и кто-то должен при этом быть  рядом с хордером,поддерживать его, помогать ему принимать решения – и не давить),или искать волонтеров. И многомесячную помощь терапевта кто-то должен оплачивать. И нужны социальные решения, потому что бремя, которое ложится на семью хордера, часто оказывается для нее непосильным.

Информация принадлежит сайту Рев-Мед

Автор: Левио Меши

Врач с 36 летним стажем работы. Медицинский блогер Левио Меши. Постоянный обзор животрепещущих тем по психиатрии, психотерапии, зависимостям. Хирургии, онкологии и терапии. Беседы с ведущими врачами. Обзоры клиник и их врачей. Полезные материалы по самолечению и решению проблем со здоровьем.